Путин
сожалеет по поводу партии, которую ведет
Минск
("Frankfurter
Allgemeine Zeitung", Германия)
Спор
относительно формата союза России и
Белоруссии продолжается
Маркус
Венер, 02 июля 2002
Чем теснее сотрудничество между
Вашингтоном и Москвой, тем в более
стесненном положении оказывается
Лукашенко, тем меньше у него шансов
сопротивляться созданию союза по
образцу, которого хочет Москва. Судя по
всему, идея о независимой,
демократической Белоруссии, в духе
которой происходило создание
государства в 1991 году, ушла в забытье.
Владимир Путин в глазах Запада делает
почти все правильно. Недавно он даже
подверг впервые публичной критике
белорусского президента, который уже не
один год разыгрывает в соседней стране
роль диктатора и к досаде Вашингтона и
европейцев придирается к оппозиции,
подавляет свободную прессу и испытывает
отвращение к дипломатам из миссии
Организации по безопасности и
сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) в Минске.
Глава Кремля, однако, ругал Лукашенко не
за недостаточное уважение к демократии
и правам человека. В большей мере речь
идет о запланированном создании союза
между Россией и ее меньшим братом. Эту
идею Путин унаследовал от своего
предшественника Бориса Ельцина: тот и
Лукашенко освятили проект в 1996 году и с
тех пор реализация его продвигается с
большими усилиями. Лукашенко хотел
использовать идею создания популярного
в народе союза для того, чтобы
продемонстрировать свой мнимый
политический гений не только десяти
миллионам белорусов, но и более чем 140
миллионам россиян. В ходе своих
выступлений в обнищавших российских
провинциях государя из Минска, который в
лучших коммунистических традициях
метал громы и молнии против Запада,
встречали так, будто это было пришествие
сильного человека. Ельцин, напротив,
который развалил Советский Союз, не без
чувства оставшейся после этого вины,
знал, что идея союза с Белоруссией в
народе популярна и хотел использовать
ее в своих целях. На прошлой неделе Путин
во время ежегодной встречи с
журналистами дал жестко понять, что он
сожалеет по поводу политических манер
батьки из Минска. Если говорить о своем
вкусе, сказал президент, то он за
создание единого государства, поскольку
белорусы "в прямом смысле слова
братский народ". Но Россия продолжил
он, не готова поступиться своими
национальными экономическими
интересами в пользу соседа, экономика
которого составляет всего три процента
от российской экономики. Что вывело
Путина из себя, так это, видимо,
предложение Лукашенко о том, чтобы его
страна имела в совместном Верховном
Совете право вето, благодаря чему Минск
мог бы блокировать все решения Москвы.
Путин на это возразил, что если
Белоруссия хочет оставаться
независимой, сохранять территориальную
целостность и иметь право накладывать
вето, то должны оставаться национальные
парламенты. Союзный парламент с
неясными полномочиями только
дискредитирует идею объединения, сказал
российский президент. То, что он привел в
качестве возможного образчика
отношений с Минском Европейский союз,
ясности в его позицию не внесло. Впрочем,
был понятно, что он, что касается
Лукашенко, потерял всякое терпение. "Давайте
прекратим жевать жвачку и, наконец,
скажем, друг другу: хотим мы этого или не
хотим", - обратился эмоционально
настроенный президент в сторону Минска.
Оттуда ответил надувшийся Лукашенко,
сказав, что его страна никогда не
удовлетворится ролью 90-го субъекта
Российской Федерации. С самого
появления проекта создания союза,
Москва, по его словам, постоянно
пыталась тянуть время. Он отверг
утверждение, будто Белоруссия является
бременем для экономики России.
Действительно Минск в значительной мере
зависит от поставок российских
энергоносителей и товаров, которые он
получает на льготных условиях. В
частности, многие российские компании
приобрели в Белоруссии собственность,
но тут же поняли, что Лукашенко не готов
отказываться от жесткого контроля со
своей стороны. Это находит проявление и
что касается проведения
запланированной единой денежной
политики: диктатор, в частности, хочет
иметь рубль в качестве единой валюты, но
он выступает против того, чтобы
эмиссионный центр находился в Москве,
что могло бы лишить его печатного станка.
По этой причине судьба валютного союза,
который должен был быть создан к 2005 году,
остается неизвестной. Наконец, старая
ельцинская "семья" демонстрирует в
вопросе о политическом союзе тоже
несогласие с Путиным и окружающей его
элитой. Сам Ельцин недавно побывал в
Белоруссии и, говорят, сказал Лукашенко:
"Мы должны продолжать то, что начали".
Наиболее решительными сторонниками
союза в Москве являются все без
исключения представителями эпохи
Ельцина. Среди них - бывший казначей
Кремля Павел Бородин, который был
признан Женевским судом виновным в
отмывании незаконно полученных денег и
приговорен к выплате денежного штрафа.
Путин сместил его на пост секретаря
союза. В конце месяца Путин и Лукашенко
собираются встретиться в очередной раз.
Диктатор из Минска должен понять, что
ему нельзя перегибать палки. Дело в том,
что, кроме России, его поддерживают
только государства-изгои: Ливия, Сирия,
Ирак, Куба и Иран. Американцы
предполагают, что Белоруссия поставила
таким государствам и исламским
террористам зенитные комплексы. Чем
теснее сотрудничество между
Вашингтоном и Москвой, тем в более
стесненном положении оказывается
Лукашенко, тем меньше у него шансов
сопротивляться созданию союза по
образцу, которого хочет Москва. Судя по
всему, идея о независимой,
демократической Белоруссии, в духе
которой происходило создание
государства в 1991 году, ушла в забытье.
|